бросил пить и продолбал эполеты
Повторяюсь - логики\хронологии нет. Есть кино, есть норвежцы.
Песнь вторая
Мортен Харкет открыл дверь и отступил на шаг. Отряхивая снег с плаща, вошел...
– Приветствую вас, товарищ, – склонился в поклоне Харкет. – Как добрались?
– Ужасно! – проворчал Рейнар Бьеркрейм, добавив что-то на бумоле. – Меня по дороге то и дело пытались остановить полицейские и поздравить с Рождеством!
– Вы никого не убили? – поинтересовался Харкет.
– Увы, – покачал головой Бьеркрейм и опять добавил пару слов на бумоле. – Зачем поднимать лишний шум? Сбегутся асвидетели, придется их еще убивать... Да, Мортен, я тут тебе принес... считай это рождественским подарком.
С этими словами Темный Лорд достал из-под мантии прозрачную коробочку, наполненную доверху какими-то семенами. У Харкета загорелись глаза.
– Рейнар! – выдохнул он. – Это именно то, чего мне не хватало! С этим мы в два счета закончим обустраивать оранжерею... Я там уже кое-что подобрал, оно в кабинете...
Харкет осекся. Надо было сообщить про странного гостя, но он не знал, как это сделать.
– Рейнар, я должен вам кое-что сказать... Случилось нечто странное.
– Что?
– Представляете, прихожу я сегодня домой, а на моем диване спит посторонний мужчина! Я не мог его разбудить! Я поливал его из чайника!
Бьеркрейм отодвинул Харкета и решительным шагом вошел в комнату. Магне, так и не успевший добраться до своих брюк, смотрел на него с дивана. Фурухольмен натянул плед до подбородка, словно надеясь, что это его защитит.
Бьеркрейм достал из кармана сжатую в кулак руку.
– Сейчас… – начал он.
– Не надо! – закричал Харкет, оттаскивая композитора от дивана. – Вы хотите привести сюда патруль стражей правопорядка? В то время, как у меня и так проблем в жизни хватает?
Магне печальным взором посмотрел на свои штаны, в одном из карманов которых был надежно скрыт его телефон.
– Ну что ж, Мортен, – холодным тоном сказал Бьеркрейм, – я вижу, ты мне приготовил отличный подарок. Твой дружок? Или, может, любовничек? И это после того, как ты обещал, что о нашем сотрудничестве до поры до времени никто не узнает? Ну ты...
На этот раз Фурухольмен пнул Бьеркрейма ногой, так, что тот пошатнулся и кулак пролетел в паре дюймов от головы Харкета.
– Рейнар! – вскричал Харкет. – Подождите, я вам все объясню! Ну вы сами посудите…
– Судить судья будет, – язвительно сказал Бьеркрейм,
– Не надо судьи! – попытался отбиться Харкет.
Фурухольмен все еще держал плед натянутым до подбородка и несчастными глазами смотрел на лежащие на полу брюки.
– Как он оказался у тебя?
– Он пошел с друзьями в сауну…
– В сауну, – подтвердил Фурухольмен.
– и конечно, с тобой! – радостно заключил Бьеркрейм. – А я ещё сомневался. Сейчас бить буду!
Магне очень вовремя упал с дивана, так что кулак не причинил ему никакого вреда, ударив в вазу, стоявшую на тумбочке. Лепестки экзотических цветов, стоящих в ней, попадали вниз.
– Да подождите вы, Рейнар!
– Как он здесь оказался? Кто его послал?
– Никто меня не посылал! – все еще запинаясь, сказал Фурухольмен. – Мы собрались в сауне. Пол улетал в Берген и мы решили выпить.
– Тут что, еще и Пол? Ещё один? Я подозревал, что у тебя интересные взгляды на жизнь, но вот что они еще и при мне собираются…
– Нет здесь никакого Пола! – почти закричал Харкет.
– Нет Пола, – подтвердил Фурухольмен. – Друзья отправил и меня сюда вместо него.
– Они не знали, что это не Пол– поинтересовался Рейнар.
– Так вот именно поэтому его ко мне и занесло, что они не знали! – радостно заключил Харкет.
– Они не знали, а он попал к тебе домой, – медленно проговорил Бьеркрейм, словно пробуя на вкус каждое слово. – Не верю я что-то в эти сказки…
С этими словами он отпихнул в сторону Фурухольмена и решительно направился к двери.
– Рейнар! – панически вскричал Харкет. – Рейнар, постойте! Он никакой не шпион! Я даже не знаю, как его зовут!
– Правильно, – усмехнулся композитор, – Я даже не удивлён.. С твоим-то образом жизни…
– Рейнар! – взмолился Харкет. – Но мы же собирались сегодня поработать! Он не имеет ко мне никакого отношения, Рейнар!
– Не имею! – подтвердил Фурухольмен, подползая к ним на четвереньках. Встать на ноги он еще не мог – тут же падал обратно.
Бьеркрейм, не отвечая, пнул Магне в бок. Тот застонал:
– Ну что вы все время меня роняете? Я хороший композитор, а вы меня роняете!
– Хороший композитор? – переспросил Бьеркрейм. – Это что – намек на то, что я плох? Бить…
– Нет! – хором заорали Фурухольмен и Харкет, синхронно падая на пол.
– Четвертая попытка за пять минут, – тихо произнес Харкет.
– Я сейчас уйду, – пробормотал Фурухольмен, натягивая брюки, – честное слово, сейчас уйду.
– И уходите! – сказал Харкет, подталкивая Фурухольмена к выходу.
Спотыкаясь на каждом шагу и не попадая руками в рукава свитера, Магне поплелся к выходу.
Когда за ним закрылась дверь, Харкет облегченно вздохнул, а Бьеркрейм произнес длинную фразу на бумоле.
– Рейнар, это совершенная случайность, – начал Харкет.
– И я не удивляюсь, что это случайность произошла именно с тобой! – перебил его Бьеркрейм. – То, что он появился в твоем доме – это вполне соответствует твоему характеру.
– Ну чего вы мне не довряете?
– Вот именно! – Бьеркрейм зловеще рассмеялся. – Не доверяю. Может, он сейчас на меня жалобу подаст. За пять попыток драки за пять минут.
– Четыре, – поправил Харкет. – И не думаю, что он побежит докладывать. Я его совершенно не знаю.
– А почему тогда так уверен? – с подозрением спросил Бьеркрейм. – Ты давно с ним встречаешься?
Харкет тяжело вздохнул и посмотрел в потолок.
– Рейнар, – начал он медленно, словно разговаривая с тяжелобольным. – Рейнар, они все тоже люди. И тож могут ошибиться. Особенно в Рождество
– Что-то ты слишком хорошо осведомлен об обычаях его компании, – проворчал Бьеркрейм, но что-то в его голосе дало понять Харкету, что вспышка гнева прошла.
– Рейнар, может быть вы посмотрите, что у меня получилось? – спросил Харкет. – Пойдемте в кабинет.
Магне Фурухольмен бегал по улице Мунка, высоко поднимая ноги, и постоянно повторяя:
– Пить надо меньше! Надо меньше пить!
Это немного протрезвило его, но не дало ответа, как действовать дальше. Кажется, чего проще было полететь домой, раз уж каминная сеть не работала. Но как раз полететь Магне не мог. Во-первых, он еще не окончательно протрезвел. Во-вторых, денег на обратную дорогу у него не было.
В это время Бьеркрейм и Харкет увлеченно работали в домашней студии-кабинете Харкета, размещенной к каморке под лестницей. Они еле там помещались, но на неудобства не обращали внимания. Главное, до всего можно было дотянуться.
– Когда я стану властелином мира, ты будешь моим первым помощником, – расчувствовавшись, произнес Бьеркрейм.
– Я буду рад служить вам, Рейнар! – радостно сказал Харкет, подливая под лилию какое-то удобрение
В это время раздался звонок в дверь. Рука Харкета вздрогнула и он вылил под лилию лишнюю каплю. Удобрение довльной лужицей поползло вниз по горшку.
– Это еще кто? – с угрозой в голосе спросил Бьеркрейм и потянулся за чем-то тяжелым.
– Понятия не имею, – проговорил Харкет, пытаясь спасти лилию и свои ботинки, на которые удобрение и капало. – Сейчас посмотрю.
– Нет уж, – Бьеркрейм стукнул кулаком по столу, так что баночки-бутылочки угрожающе зазвенели, – я сам!
И быстрым шагом направился к двери
Дверь распахнулась. На пороге стоял Магне Фурухольмен. Вид у хорошего композитора был самый несчастный.
– Простите, – сказал он. – Но я не могу полететь домой, а вы сами показали, что вы хорошие люди. Вы не могли бы мне помочь? У меня в Бергене кроме вас никого нет.
– Почему это вы не можете полететь? – спросил Харкет.
– Потому что у меня нет денег! – с отчаянием сказал Фурухольмен.
– Если вы пройдете до фабрики, а потом свернете направо, там будет автобусная остановка. Сядете в автобус и приедете на вокзал. Там можно и попрошайничать.
– Но у меня нет вообще ни кроны, – печально произнес Фурухольмен.
– Сейчас посмотрю, – сказал Харкет.
– Мортен, иди, – вступил в разговор Бьеркрейм, – я сам с ним поговорю.
Он схватил Магса за ворот плаща и выволок на крыльцо.
– А теперь еще раз – кто вас сюда послал? – ледяным голосом спросил Бьеркрейм, глядя Малфою прямо в глаза.
– Никто меня не посылал! Мы с друзьями пошли в сауну, у нас такой обычай, еще со школы – каждое Рождество ходим именно туда.
– И что?
– Пол собирался лететь в Берген.А я собирался жениться.
– На ком?
– Какое это имеет значение? – обиделся Фурухольмен. – Не на вас!
Бьеркрейм посмотрел на Магне так, что любой другой на его месте давно бы умер. Но Магне все еще не протрезвел, поэтому взгляд композитора не причинил ему никакого вреда. Наоборот – Бьеркрейм начал чувствовать, как потихоньку пьянеет. Это ощущение он успел крепко забыть, ибо последний раз пил в школе на выпускном вечере, а с тех пор если что-то и пил, то исключительно кефир.
– И что дальше?
– Дальше мы выпили. А потом я не помню. Видимо, друзья отправили меня на самолете...
– При том, что лететь должен был Пол?
– Они не знали, кто должен был лететь!
– А то, что вы попали не к себе домой, вы заметили?
– Нет, – честно признался Фурухольмен. – Я зашел в комнатуи сразу заснул.
– На кого вы работаете? – сурово спросил композитор.
– На себя, – ответил Магне. – Я всегда работал только на себя!
Фурухольмен замахал руками, и в это мгновение дверь открылась и вышел Харкет, держащий в руках несколько мятых бумажек:
– Вот ваши деньги и убирайтесь отсюда! С меня хватит!
– С меня тоже хватит! – закричал Бьеркрейм.
Харкет испуганно посмотрел на него.
– Рейнар...
– С тобой невозможно работать, у тебя тут проходной двор!
С этими словами композитор сел в машину и уехал.
Фурухольмен застыл на крыльце, не зная, что и делать.
– Что вы наделали! – накинулся на него Харкет.
– А что я наделал? – переспросил Фурухольмен.
Харкет только махнул рукой и собрался закрыть дверь, но Магне проскользнул в дом вслед за ним.
Пока Магне в прихожей отряхивал снег с сапог, Мортен успел заглянуть в кабинет и убедиться в том, что лилия безнадежно испорчена. И табуретка под ней тоже.
– Я вас ненавижу, – сказал Харкет, выходя из лаборатории. – Из-за вас я запорол цветок, который растил полгода.
– А что, разве завтра нельзя купить такой же? – непонимающе спросил Фурухольмен.
– Нельзя! – отрезал Харкет. – Я еле-еле нашёл и этот экземпляр!
Фурухольмен застыл, пораженный до глубины души сложностями науки цветоводства.
Тем временем Харкет прошел на кухню, достал их холодильника несколько наполненных едой тарелок и принес их в гостиную. Он только сейчас осознал что проголодался, хотя не ел с самого утра.
Фурухольмен встал у двери гостиной и меланхолично смотрел на то, как Харкет расставляет тарелки на столе.
– У меня тоже положение такое, что не позавидуешь. Меня дома невеста ждет. Одна, в пустой квартире... Она там с ума сходит!
Харкет пожал плечами.
– Я с вами сейчас сам с ума сойду. Вот вы знаете, что вы саамы бестолковый из всех моих знакомых?
Фурухольмен кивнул головой.
– И у вас даже денег нет? Вы что, не знаете, что без денег нельзя?
– Есть у меня деньги! – обрадовался Магне, но тут же радость его угасла. – Но они дома...
– И связаться с домом не можете? А позвонить?
– Я номера не помню, – уныло произнес Фурухольмен.
Харкет задумался.
– Ничего не поделаешь – После паузы сказал он. – Давайте хоть выпьем, что ли.
Он разлил по бокалам вино.
– Вас как зовут? – спросил Магне.
– Мортен Харкет.
– А меня Магне Фурухольмен. Я о вас слышал, вы же поёте?
– Пою. С удовольствием. И цветы развожу
– Ох, никогда не разбирался в цветоводстве – вздохнул Фурухольмен.
Харкет ехидно усмехнулся.
– А я и не ожидал, что вы в нем будете разбираться. Это наука, доступная лишь избранным. Тот, кто освоил эту науку способен на все...
– Даже на то, чтобы вытащить меня из этой дурацкой ситуации? – с интересом спросил Магне.
Мортен не успел ответить.
На несколько минут в гостиной воцарилось молчание. Харкет и Фурухольмен синхронно уставились на телефон, словно ожидая увидеть там Бьеркрейма.
Внезапно телефон зазвонил. Мортен поднял трубку и услышал голос Хейди.
– Мама! – закричала Хейди. – Мама, ты где? Магне куда-то пропал, я не знаю, что делать!
– Хейди! – закричал Магне, хватая любезно протянутую ему трубку. – Хейди, как хорошо, что ты сюда попала! Я пытался с тобой связаться, но не помнил номера!
– Магне? – Хейди быстро-быстро задышала. – Что ты здесь делаешь? И где ты?
– Я у Мортена Харкета. Я тебе сейчас все объясню! Мы с друзьями пошли в сауну
– Я тут волнуюсь, – ледяным голосом перебила Хейди, – а он сидит у Харкета! Я слышала про Харкета, что он и певец, и цветовод,! Ты тоже в эти игры впутался? Проблем захотелось?
– Но Хейди, – в очередной раз попытался объясниться Фурухольмен, – я номер забыл. Я попал к Харкету случайно!
– А я с тобой тогда как говорю? – язвительно спросила Хейди. – По телевизору?
– По телефону, – произнес себе под нос Харкет. – У нормальных людей это называется телефон.
– Но, Хейди...
– И слушать тебя не желаю! – отрезала Хейди.
Она резко бросила телефон..
Фурухольмен растерянно глядел на него.
– Ну вот, – со вздохом сказал он, – кажется, у меня больше нет невесты.
– Найдете другую, – отрезал Харкет. – Не вижу в чем проблема.
– Когда я ее найду? – проворчал Фурухольмен. – У меня совершенно нет времени на поиски невесты! У меня столько дел!
– И поэтому вы портите дела других? – с усмешкой спросил Мортен, садясь за стол.
Магне тоже сел за стол и потянулся к тарелке с копченой рыбой, но Харкет предупреждающе поднял ладонь:
– Попытаетесь что-нибудь взять – получите по носу!
– А меня вы не боитесь?
– Чего дураков бояться, – махнул рукой Харкет. В руке у него была вилка с наколотым на нее куском мяса. От взмаха мясо полетело на пол.
Магне проводил кусок мяса голодными глазами.
– А ваша Хейди правильно сделала, что ушла. Я бы на ее месте тоже ушел.
– Поэтому я на вас и не женюсь, – заметил Фурухольмен.
Харкет отложил вилку и взялся за нож. Фурухольмен нырнул под стол.
– Вот то-то же, – удовлетворенно сказал Харкет, снова берясь за вилку.
В это время раздался звонок в дверь.
– Бьеркрейм, – с ужасом прошептал Фурухольмен.
– Ещё гости, – с тем же ужасом сказал Харкет.
Харкет сделал глубокий вдох и пошел открывать. Пользуясь случаем, Фурухольмен схватил кусок мяса и запихнул его в рот. Затем он подошел к двери гостиной и осторожно заглянул в прихожую.
На пороге стояли два мальчика лет четырнадцати-пятнадцати. У одного были короткие соломенные волосы, у другого – длинные черные и на этом их различие заканчивалось. Все всем остальном ребята были похожи – от зелёных шарфов поверх черных курток до восторженно-любопытного выражения мордочек и напоминали птенцов, в первый раз выпорхнувших из гнезда.
– С Рождеством, господин Харкет! – хором произнесли мальчики.
– Мы на пять минут, – начал светловолосый.
– Вышли подышать свежим воздухом, пока мама отвернулась, – добавил темноволосый.
– Мы принесли вам подарки! – снова хором сказали мальчики, переглянулись и тихонько рассмеялись.
– Вот, – темненький протянул Мортену небольшой сверток, – это бивень слона. Дядя Альфард привез из Африки.
– А это от меня, – светленький вытащил из-под мантии толстенную книгу, –японские сказки.
Харкет взял протянутую книгу, открыл на первой попавшейся странице и попытался что-то прочесть::
– А откуда я знаю японский?
Мальчики синхронно пожали плечами.
– Где он? – преданно глядя в глаза Харкета, спросил светленький. Его друг оказался шустрее и попытался заглянуть в гостиную.
Харкет сделал еще один глубокий вдох и вошел в гостиную. Магне уже вернулся за стол и успел умять половину йоркширского пудинга с говядиной и почками.
– Вот он! – торжественно сказал Харкет, указывая на Фурухольмена. Тот от неожиданности чуть не подавился пудингом и не смог изречь ничего, кроме нечленораздельных звуков.
Ребята восторженными глазами уставились на Фурухольмена. Темненький, осмелев, подошел к нему первый и протянул руку.
– Рад вас видеть.
– Очень приятно, – хотел сказать Фурухольмен, но поскольку он еще не успел прожевать пудинг, то ответ получился неразборчивый.
– Тоже, – представился светленький, и, уловив испуганное выражение в глазах Малфоя, поспешил добавить: – В смысле рад.
– Господин Бьеркрейм! – торжественно начал первый. – Мы – племянники Харкета и очень много от него слышали о вас.
– И хотим попросить научить нас сочинять музыку! – выпалил второйи, испугавшись собственной смелости, спрятался за тёмненького.
– Но я не... – начал было Магне, но Харкет, подошедший сзади, чувствительно врезал ему кулаком по спине.
– Вы не думайте, мы не маленькие! – сказал первый, приняв попытку Магса отговориться за сомнения в своей состоятельности.
– Мы хорошо учимся в музыкальных школах! – поддержал товарища второй.
– А по всем предметам у нас отличные оценки!
– Мы хотим у вас учится! – подытожил светленький.
Фурухольмен панически посмотрел на Харкета. Тот чуть заметно пожал плечами.
– Рейнар, вам стоит принять их предложение. Разумеется, не прямо сейчас.
– Но я не Рейнар! – с отчаянием проговорил Магне.
– Вы мне не доверяете? – с обидой сказал Барти. – Из-за дяди, да? Но я сам по себе, а он даже не учит меня ничему...
– Нет, – выдавил из себя Магне, – я тебе доверяю.
– Правда? – слезы на глазах мальчика тут же высохли, а мордочка озарилась улыбкой. Товарищ тоже улыбнулся.
– Все, нам пора, – сказал тёмненький, трогая товарища за рукав. – Твой отец на работе, а моя мама дома и сейчас будет подавать десерт. Пошли, пока наше отсутствие не заметили.
Когда дверь за ребятами закрылась, Мортен прошел в гостиную и устало опустился на диван.
– Зачем вы это сделали? – поинтересовался Фурухольмен.
– А зачем вы упрямились: «Я не Рейнар!». Вы хотите, чтобы я рассказал им про ваши приключения? Чтобы это тут же узнали у моей семьи, к которым ребята отправились?
– А как они к вам попали? – спохватился Фурухольмен. – Вы же не очень близко от жилой части – надо пройти парк!
– не в первый раз, – вздохнул Мортен.
– Как же вы им предъявите настоящего Рейнара?
– А настоящего, – твердо сказал Харкет, – я им и не собираюсь предъявлять. Дурачки еще!
Фурухольмен с тоской посмотрел на накрытый стол.
– Можно я съем что-нибудь?
– Да пожалуйста, – кивнул Харкет. – Вы и так половину уже сожрали, доедайте уж.
Малфоя не надо было упрашивать – он набросился на еду с такой жадностью, как будто только что вернулся из Антарктиды, где его морили голодом пингвины.
– Очень вкусно, – сказал он, уминая ногу индейки, – это вам мама готовили?
– Какая мама, – махнул рукой Харкет, – это я приготовил. А готовить, скажу вам – это не музыку писать!
Магне пожал плечами. Он не считал, что писать музыку проще, чем готовить. Как минимум школьному преподавателю не грозит критика. Да и кто сказал, что Магне только композитор? Талант бывает разный...
– Ваши племянники, как я вижу, вами довольны...
– Еще бы, – улыбнулся Мортен, – это лучшие. Харкеты, что скажешь. Вот от некоторых толку никакого.
– А вы их перевоспитайте.
– А чем я и занимаюсь. Я их, они меня. Да и мама их любит.
Фурухольмен доел ногу индейки и потянулся к тарелке с копченой рыбой. Взял в рот кусок и недовольно поморщился.
– Это не рыба, не копченая рыба. Это... Чего-то тут не хватает.
– Времени не хватает, – заметил Харкет. – Я совсем забыл, она у меня тут еще с тех каникул стоит, поставил и забыл
Фурухольмен налил себе тыквенного сока, осушил кружку и спросил:
– Так кто вы всё-таки – повар, певец, цветовод?
– А я сам не знаю, – честно признался Харкет. – что в данный момент ближе, то и я
– Значит, сейчас повар.
– Значит повар, – пожал плечами Харкет. – У меня каникулы, между прочим.
– Которые, вы согласитесь, мы проводим в самой необычной обстановке. Это Рождество вы запомните надолго.
– Еще бы, – улыбнулся Харкет. – Хорошо, что мы встречаем его не в Гаммерфесте. Это бы точно вовек не забыли.
– Ну почему уж сразу в Гаммерфесте? Мы еще на самолёты не садились, дальше полярного круга не летали.
– А я-то тут причем? – не понял Харкет.
– А просто так. Из принципа. Разве вы не знали?
Харкет задумался. Этого принципа он действительно не знал.
– Мне это не грозит, – наконец произнес он. – Я не пью. В отличие от вас.
– Я тоже не пью, – возразил Фурухольмен. – Это меня Пол напоил.
–Полы – они такие, – согласился Харкет. – Я общался немного с одним, так он варит умеет только самогон, зато из любых компонентов.
Фурухольмен рассмеялся. Харкет, глядя на него, рассмеялся тоже.
И в это время раздался звонок в дверь.
– Открыть? – спросил Фурухольмен.
– Я сам, – обреченным тоном сказал Харкет и побрел к двери
Песнь вторая
Мортен Харкет открыл дверь и отступил на шаг. Отряхивая снег с плаща, вошел...
– Приветствую вас, товарищ, – склонился в поклоне Харкет. – Как добрались?
– Ужасно! – проворчал Рейнар Бьеркрейм, добавив что-то на бумоле. – Меня по дороге то и дело пытались остановить полицейские и поздравить с Рождеством!
– Вы никого не убили? – поинтересовался Харкет.
– Увы, – покачал головой Бьеркрейм и опять добавил пару слов на бумоле. – Зачем поднимать лишний шум? Сбегутся асвидетели, придется их еще убивать... Да, Мортен, я тут тебе принес... считай это рождественским подарком.
С этими словами Темный Лорд достал из-под мантии прозрачную коробочку, наполненную доверху какими-то семенами. У Харкета загорелись глаза.
– Рейнар! – выдохнул он. – Это именно то, чего мне не хватало! С этим мы в два счета закончим обустраивать оранжерею... Я там уже кое-что подобрал, оно в кабинете...
Харкет осекся. Надо было сообщить про странного гостя, но он не знал, как это сделать.
– Рейнар, я должен вам кое-что сказать... Случилось нечто странное.
– Что?
– Представляете, прихожу я сегодня домой, а на моем диване спит посторонний мужчина! Я не мог его разбудить! Я поливал его из чайника!
Бьеркрейм отодвинул Харкета и решительным шагом вошел в комнату. Магне, так и не успевший добраться до своих брюк, смотрел на него с дивана. Фурухольмен натянул плед до подбородка, словно надеясь, что это его защитит.
Бьеркрейм достал из кармана сжатую в кулак руку.
– Сейчас… – начал он.
– Не надо! – закричал Харкет, оттаскивая композитора от дивана. – Вы хотите привести сюда патруль стражей правопорядка? В то время, как у меня и так проблем в жизни хватает?
Магне печальным взором посмотрел на свои штаны, в одном из карманов которых был надежно скрыт его телефон.
– Ну что ж, Мортен, – холодным тоном сказал Бьеркрейм, – я вижу, ты мне приготовил отличный подарок. Твой дружок? Или, может, любовничек? И это после того, как ты обещал, что о нашем сотрудничестве до поры до времени никто не узнает? Ну ты...
На этот раз Фурухольмен пнул Бьеркрейма ногой, так, что тот пошатнулся и кулак пролетел в паре дюймов от головы Харкета.
– Рейнар! – вскричал Харкет. – Подождите, я вам все объясню! Ну вы сами посудите…
– Судить судья будет, – язвительно сказал Бьеркрейм,
– Не надо судьи! – попытался отбиться Харкет.
Фурухольмен все еще держал плед натянутым до подбородка и несчастными глазами смотрел на лежащие на полу брюки.
– Как он оказался у тебя?
– Он пошел с друзьями в сауну…
– В сауну, – подтвердил Фурухольмен.
– и конечно, с тобой! – радостно заключил Бьеркрейм. – А я ещё сомневался. Сейчас бить буду!
Магне очень вовремя упал с дивана, так что кулак не причинил ему никакого вреда, ударив в вазу, стоявшую на тумбочке. Лепестки экзотических цветов, стоящих в ней, попадали вниз.
– Да подождите вы, Рейнар!
– Как он здесь оказался? Кто его послал?
– Никто меня не посылал! – все еще запинаясь, сказал Фурухольмен. – Мы собрались в сауне. Пол улетал в Берген и мы решили выпить.
– Тут что, еще и Пол? Ещё один? Я подозревал, что у тебя интересные взгляды на жизнь, но вот что они еще и при мне собираются…
– Нет здесь никакого Пола! – почти закричал Харкет.
– Нет Пола, – подтвердил Фурухольмен. – Друзья отправил и меня сюда вместо него.
– Они не знали, что это не Пол– поинтересовался Рейнар.
– Так вот именно поэтому его ко мне и занесло, что они не знали! – радостно заключил Харкет.
– Они не знали, а он попал к тебе домой, – медленно проговорил Бьеркрейм, словно пробуя на вкус каждое слово. – Не верю я что-то в эти сказки…
С этими словами он отпихнул в сторону Фурухольмена и решительно направился к двери.
– Рейнар! – панически вскричал Харкет. – Рейнар, постойте! Он никакой не шпион! Я даже не знаю, как его зовут!
– Правильно, – усмехнулся композитор, – Я даже не удивлён.. С твоим-то образом жизни…
– Рейнар! – взмолился Харкет. – Но мы же собирались сегодня поработать! Он не имеет ко мне никакого отношения, Рейнар!
– Не имею! – подтвердил Фурухольмен, подползая к ним на четвереньках. Встать на ноги он еще не мог – тут же падал обратно.
Бьеркрейм, не отвечая, пнул Магне в бок. Тот застонал:
– Ну что вы все время меня роняете? Я хороший композитор, а вы меня роняете!
– Хороший композитор? – переспросил Бьеркрейм. – Это что – намек на то, что я плох? Бить…
– Нет! – хором заорали Фурухольмен и Харкет, синхронно падая на пол.
– Четвертая попытка за пять минут, – тихо произнес Харкет.
– Я сейчас уйду, – пробормотал Фурухольмен, натягивая брюки, – честное слово, сейчас уйду.
– И уходите! – сказал Харкет, подталкивая Фурухольмена к выходу.
Спотыкаясь на каждом шагу и не попадая руками в рукава свитера, Магне поплелся к выходу.
Когда за ним закрылась дверь, Харкет облегченно вздохнул, а Бьеркрейм произнес длинную фразу на бумоле.
– Рейнар, это совершенная случайность, – начал Харкет.
– И я не удивляюсь, что это случайность произошла именно с тобой! – перебил его Бьеркрейм. – То, что он появился в твоем доме – это вполне соответствует твоему характеру.
– Ну чего вы мне не довряете?
– Вот именно! – Бьеркрейм зловеще рассмеялся. – Не доверяю. Может, он сейчас на меня жалобу подаст. За пять попыток драки за пять минут.
– Четыре, – поправил Харкет. – И не думаю, что он побежит докладывать. Я его совершенно не знаю.
– А почему тогда так уверен? – с подозрением спросил Бьеркрейм. – Ты давно с ним встречаешься?
Харкет тяжело вздохнул и посмотрел в потолок.
– Рейнар, – начал он медленно, словно разговаривая с тяжелобольным. – Рейнар, они все тоже люди. И тож могут ошибиться. Особенно в Рождество
– Что-то ты слишком хорошо осведомлен об обычаях его компании, – проворчал Бьеркрейм, но что-то в его голосе дало понять Харкету, что вспышка гнева прошла.
– Рейнар, может быть вы посмотрите, что у меня получилось? – спросил Харкет. – Пойдемте в кабинет.
Магне Фурухольмен бегал по улице Мунка, высоко поднимая ноги, и постоянно повторяя:
– Пить надо меньше! Надо меньше пить!
Это немного протрезвило его, но не дало ответа, как действовать дальше. Кажется, чего проще было полететь домой, раз уж каминная сеть не работала. Но как раз полететь Магне не мог. Во-первых, он еще не окончательно протрезвел. Во-вторых, денег на обратную дорогу у него не было.
В это время Бьеркрейм и Харкет увлеченно работали в домашней студии-кабинете Харкета, размещенной к каморке под лестницей. Они еле там помещались, но на неудобства не обращали внимания. Главное, до всего можно было дотянуться.
– Когда я стану властелином мира, ты будешь моим первым помощником, – расчувствовавшись, произнес Бьеркрейм.
– Я буду рад служить вам, Рейнар! – радостно сказал Харкет, подливая под лилию какое-то удобрение
В это время раздался звонок в дверь. Рука Харкета вздрогнула и он вылил под лилию лишнюю каплю. Удобрение довльной лужицей поползло вниз по горшку.
– Это еще кто? – с угрозой в голосе спросил Бьеркрейм и потянулся за чем-то тяжелым.
– Понятия не имею, – проговорил Харкет, пытаясь спасти лилию и свои ботинки, на которые удобрение и капало. – Сейчас посмотрю.
– Нет уж, – Бьеркрейм стукнул кулаком по столу, так что баночки-бутылочки угрожающе зазвенели, – я сам!
И быстрым шагом направился к двери
Дверь распахнулась. На пороге стоял Магне Фурухольмен. Вид у хорошего композитора был самый несчастный.
– Простите, – сказал он. – Но я не могу полететь домой, а вы сами показали, что вы хорошие люди. Вы не могли бы мне помочь? У меня в Бергене кроме вас никого нет.
– Почему это вы не можете полететь? – спросил Харкет.
– Потому что у меня нет денег! – с отчаянием сказал Фурухольмен.
– Если вы пройдете до фабрики, а потом свернете направо, там будет автобусная остановка. Сядете в автобус и приедете на вокзал. Там можно и попрошайничать.
– Но у меня нет вообще ни кроны, – печально произнес Фурухольмен.
– Сейчас посмотрю, – сказал Харкет.
– Мортен, иди, – вступил в разговор Бьеркрейм, – я сам с ним поговорю.
Он схватил Магса за ворот плаща и выволок на крыльцо.
– А теперь еще раз – кто вас сюда послал? – ледяным голосом спросил Бьеркрейм, глядя Малфою прямо в глаза.
– Никто меня не посылал! Мы с друзьями пошли в сауну, у нас такой обычай, еще со школы – каждое Рождество ходим именно туда.
– И что?
– Пол собирался лететь в Берген.А я собирался жениться.
– На ком?
– Какое это имеет значение? – обиделся Фурухольмен. – Не на вас!
Бьеркрейм посмотрел на Магне так, что любой другой на его месте давно бы умер. Но Магне все еще не протрезвел, поэтому взгляд композитора не причинил ему никакого вреда. Наоборот – Бьеркрейм начал чувствовать, как потихоньку пьянеет. Это ощущение он успел крепко забыть, ибо последний раз пил в школе на выпускном вечере, а с тех пор если что-то и пил, то исключительно кефир.
– И что дальше?
– Дальше мы выпили. А потом я не помню. Видимо, друзья отправили меня на самолете...
– При том, что лететь должен был Пол?
– Они не знали, кто должен был лететь!
– А то, что вы попали не к себе домой, вы заметили?
– Нет, – честно признался Фурухольмен. – Я зашел в комнатуи сразу заснул.
– На кого вы работаете? – сурово спросил композитор.
– На себя, – ответил Магне. – Я всегда работал только на себя!
Фурухольмен замахал руками, и в это мгновение дверь открылась и вышел Харкет, держащий в руках несколько мятых бумажек:
– Вот ваши деньги и убирайтесь отсюда! С меня хватит!
– С меня тоже хватит! – закричал Бьеркрейм.
Харкет испуганно посмотрел на него.
– Рейнар...
– С тобой невозможно работать, у тебя тут проходной двор!
С этими словами композитор сел в машину и уехал.
Фурухольмен застыл на крыльце, не зная, что и делать.
– Что вы наделали! – накинулся на него Харкет.
– А что я наделал? – переспросил Фурухольмен.
Харкет только махнул рукой и собрался закрыть дверь, но Магне проскользнул в дом вслед за ним.
Пока Магне в прихожей отряхивал снег с сапог, Мортен успел заглянуть в кабинет и убедиться в том, что лилия безнадежно испорчена. И табуретка под ней тоже.
– Я вас ненавижу, – сказал Харкет, выходя из лаборатории. – Из-за вас я запорол цветок, который растил полгода.
– А что, разве завтра нельзя купить такой же? – непонимающе спросил Фурухольмен.
– Нельзя! – отрезал Харкет. – Я еле-еле нашёл и этот экземпляр!
Фурухольмен застыл, пораженный до глубины души сложностями науки цветоводства.
Тем временем Харкет прошел на кухню, достал их холодильника несколько наполненных едой тарелок и принес их в гостиную. Он только сейчас осознал что проголодался, хотя не ел с самого утра.
Фурухольмен встал у двери гостиной и меланхолично смотрел на то, как Харкет расставляет тарелки на столе.
– У меня тоже положение такое, что не позавидуешь. Меня дома невеста ждет. Одна, в пустой квартире... Она там с ума сходит!
Харкет пожал плечами.
– Я с вами сейчас сам с ума сойду. Вот вы знаете, что вы саамы бестолковый из всех моих знакомых?
Фурухольмен кивнул головой.
– И у вас даже денег нет? Вы что, не знаете, что без денег нельзя?
– Есть у меня деньги! – обрадовался Магне, но тут же радость его угасла. – Но они дома...
– И связаться с домом не можете? А позвонить?
– Я номера не помню, – уныло произнес Фурухольмен.
Харкет задумался.
– Ничего не поделаешь – После паузы сказал он. – Давайте хоть выпьем, что ли.
Он разлил по бокалам вино.
– Вас как зовут? – спросил Магне.
– Мортен Харкет.
– А меня Магне Фурухольмен. Я о вас слышал, вы же поёте?
– Пою. С удовольствием. И цветы развожу
– Ох, никогда не разбирался в цветоводстве – вздохнул Фурухольмен.
Харкет ехидно усмехнулся.
– А я и не ожидал, что вы в нем будете разбираться. Это наука, доступная лишь избранным. Тот, кто освоил эту науку способен на все...
– Даже на то, чтобы вытащить меня из этой дурацкой ситуации? – с интересом спросил Магне.
Мортен не успел ответить.
На несколько минут в гостиной воцарилось молчание. Харкет и Фурухольмен синхронно уставились на телефон, словно ожидая увидеть там Бьеркрейма.
Внезапно телефон зазвонил. Мортен поднял трубку и услышал голос Хейди.
– Мама! – закричала Хейди. – Мама, ты где? Магне куда-то пропал, я не знаю, что делать!
– Хейди! – закричал Магне, хватая любезно протянутую ему трубку. – Хейди, как хорошо, что ты сюда попала! Я пытался с тобой связаться, но не помнил номера!
– Магне? – Хейди быстро-быстро задышала. – Что ты здесь делаешь? И где ты?
– Я у Мортена Харкета. Я тебе сейчас все объясню! Мы с друзьями пошли в сауну
– Я тут волнуюсь, – ледяным голосом перебила Хейди, – а он сидит у Харкета! Я слышала про Харкета, что он и певец, и цветовод,! Ты тоже в эти игры впутался? Проблем захотелось?
– Но Хейди, – в очередной раз попытался объясниться Фурухольмен, – я номер забыл. Я попал к Харкету случайно!
– А я с тобой тогда как говорю? – язвительно спросила Хейди. – По телевизору?
– По телефону, – произнес себе под нос Харкет. – У нормальных людей это называется телефон.
– Но, Хейди...
– И слушать тебя не желаю! – отрезала Хейди.
Она резко бросила телефон..
Фурухольмен растерянно глядел на него.
– Ну вот, – со вздохом сказал он, – кажется, у меня больше нет невесты.
– Найдете другую, – отрезал Харкет. – Не вижу в чем проблема.
– Когда я ее найду? – проворчал Фурухольмен. – У меня совершенно нет времени на поиски невесты! У меня столько дел!
– И поэтому вы портите дела других? – с усмешкой спросил Мортен, садясь за стол.
Магне тоже сел за стол и потянулся к тарелке с копченой рыбой, но Харкет предупреждающе поднял ладонь:
– Попытаетесь что-нибудь взять – получите по носу!
– А меня вы не боитесь?
– Чего дураков бояться, – махнул рукой Харкет. В руке у него была вилка с наколотым на нее куском мяса. От взмаха мясо полетело на пол.
Магне проводил кусок мяса голодными глазами.
– А ваша Хейди правильно сделала, что ушла. Я бы на ее месте тоже ушел.
– Поэтому я на вас и не женюсь, – заметил Фурухольмен.
Харкет отложил вилку и взялся за нож. Фурухольмен нырнул под стол.
– Вот то-то же, – удовлетворенно сказал Харкет, снова берясь за вилку.
В это время раздался звонок в дверь.
– Бьеркрейм, – с ужасом прошептал Фурухольмен.
– Ещё гости, – с тем же ужасом сказал Харкет.
Харкет сделал глубокий вдох и пошел открывать. Пользуясь случаем, Фурухольмен схватил кусок мяса и запихнул его в рот. Затем он подошел к двери гостиной и осторожно заглянул в прихожую.
На пороге стояли два мальчика лет четырнадцати-пятнадцати. У одного были короткие соломенные волосы, у другого – длинные черные и на этом их различие заканчивалось. Все всем остальном ребята были похожи – от зелёных шарфов поверх черных курток до восторженно-любопытного выражения мордочек и напоминали птенцов, в первый раз выпорхнувших из гнезда.
– С Рождеством, господин Харкет! – хором произнесли мальчики.
– Мы на пять минут, – начал светловолосый.
– Вышли подышать свежим воздухом, пока мама отвернулась, – добавил темноволосый.
– Мы принесли вам подарки! – снова хором сказали мальчики, переглянулись и тихонько рассмеялись.
– Вот, – темненький протянул Мортену небольшой сверток, – это бивень слона. Дядя Альфард привез из Африки.
– А это от меня, – светленький вытащил из-под мантии толстенную книгу, –японские сказки.
Харкет взял протянутую книгу, открыл на первой попавшейся странице и попытался что-то прочесть::
– А откуда я знаю японский?
Мальчики синхронно пожали плечами.
– Где он? – преданно глядя в глаза Харкета, спросил светленький. Его друг оказался шустрее и попытался заглянуть в гостиную.
Харкет сделал еще один глубокий вдох и вошел в гостиную. Магне уже вернулся за стол и успел умять половину йоркширского пудинга с говядиной и почками.
– Вот он! – торжественно сказал Харкет, указывая на Фурухольмена. Тот от неожиданности чуть не подавился пудингом и не смог изречь ничего, кроме нечленораздельных звуков.
Ребята восторженными глазами уставились на Фурухольмена. Темненький, осмелев, подошел к нему первый и протянул руку.
– Рад вас видеть.
– Очень приятно, – хотел сказать Фурухольмен, но поскольку он еще не успел прожевать пудинг, то ответ получился неразборчивый.
– Тоже, – представился светленький, и, уловив испуганное выражение в глазах Малфоя, поспешил добавить: – В смысле рад.
– Господин Бьеркрейм! – торжественно начал первый. – Мы – племянники Харкета и очень много от него слышали о вас.
– И хотим попросить научить нас сочинять музыку! – выпалил второйи, испугавшись собственной смелости, спрятался за тёмненького.
– Но я не... – начал было Магне, но Харкет, подошедший сзади, чувствительно врезал ему кулаком по спине.
– Вы не думайте, мы не маленькие! – сказал первый, приняв попытку Магса отговориться за сомнения в своей состоятельности.
– Мы хорошо учимся в музыкальных школах! – поддержал товарища второй.
– А по всем предметам у нас отличные оценки!
– Мы хотим у вас учится! – подытожил светленький.
Фурухольмен панически посмотрел на Харкета. Тот чуть заметно пожал плечами.
– Рейнар, вам стоит принять их предложение. Разумеется, не прямо сейчас.
– Но я не Рейнар! – с отчаянием проговорил Магне.
– Вы мне не доверяете? – с обидой сказал Барти. – Из-за дяди, да? Но я сам по себе, а он даже не учит меня ничему...
– Нет, – выдавил из себя Магне, – я тебе доверяю.
– Правда? – слезы на глазах мальчика тут же высохли, а мордочка озарилась улыбкой. Товарищ тоже улыбнулся.
– Все, нам пора, – сказал тёмненький, трогая товарища за рукав. – Твой отец на работе, а моя мама дома и сейчас будет подавать десерт. Пошли, пока наше отсутствие не заметили.
Когда дверь за ребятами закрылась, Мортен прошел в гостиную и устало опустился на диван.
– Зачем вы это сделали? – поинтересовался Фурухольмен.
– А зачем вы упрямились: «Я не Рейнар!». Вы хотите, чтобы я рассказал им про ваши приключения? Чтобы это тут же узнали у моей семьи, к которым ребята отправились?
– А как они к вам попали? – спохватился Фурухольмен. – Вы же не очень близко от жилой части – надо пройти парк!
– не в первый раз, – вздохнул Мортен.
– Как же вы им предъявите настоящего Рейнара?
– А настоящего, – твердо сказал Харкет, – я им и не собираюсь предъявлять. Дурачки еще!
Фурухольмен с тоской посмотрел на накрытый стол.
– Можно я съем что-нибудь?
– Да пожалуйста, – кивнул Харкет. – Вы и так половину уже сожрали, доедайте уж.
Малфоя не надо было упрашивать – он набросился на еду с такой жадностью, как будто только что вернулся из Антарктиды, где его морили голодом пингвины.
– Очень вкусно, – сказал он, уминая ногу индейки, – это вам мама готовили?
– Какая мама, – махнул рукой Харкет, – это я приготовил. А готовить, скажу вам – это не музыку писать!
Магне пожал плечами. Он не считал, что писать музыку проще, чем готовить. Как минимум школьному преподавателю не грозит критика. Да и кто сказал, что Магне только композитор? Талант бывает разный...
– Ваши племянники, как я вижу, вами довольны...
– Еще бы, – улыбнулся Мортен, – это лучшие. Харкеты, что скажешь. Вот от некоторых толку никакого.
– А вы их перевоспитайте.
– А чем я и занимаюсь. Я их, они меня. Да и мама их любит.
Фурухольмен доел ногу индейки и потянулся к тарелке с копченой рыбой. Взял в рот кусок и недовольно поморщился.
– Это не рыба, не копченая рыба. Это... Чего-то тут не хватает.
– Времени не хватает, – заметил Харкет. – Я совсем забыл, она у меня тут еще с тех каникул стоит, поставил и забыл
Фурухольмен налил себе тыквенного сока, осушил кружку и спросил:
– Так кто вы всё-таки – повар, певец, цветовод?
– А я сам не знаю, – честно признался Харкет. – что в данный момент ближе, то и я
– Значит, сейчас повар.
– Значит повар, – пожал плечами Харкет. – У меня каникулы, между прочим.
– Которые, вы согласитесь, мы проводим в самой необычной обстановке. Это Рождество вы запомните надолго.
– Еще бы, – улыбнулся Харкет. – Хорошо, что мы встречаем его не в Гаммерфесте. Это бы точно вовек не забыли.
– Ну почему уж сразу в Гаммерфесте? Мы еще на самолёты не садились, дальше полярного круга не летали.
– А я-то тут причем? – не понял Харкет.
– А просто так. Из принципа. Разве вы не знали?
Харкет задумался. Этого принципа он действительно не знал.
– Мне это не грозит, – наконец произнес он. – Я не пью. В отличие от вас.
– Я тоже не пью, – возразил Фурухольмен. – Это меня Пол напоил.
–Полы – они такие, – согласился Харкет. – Я общался немного с одним, так он варит умеет только самогон, зато из любых компонентов.
Фурухольмен рассмеялся. Харкет, глядя на него, рассмеялся тоже.
И в это время раздался звонок в дверь.
– Открыть? – спросил Фурухольмен.
– Я сам, – обреченным тоном сказал Харкет и побрел к двери
@темы: тварьчество
-
-
17.04.2011 в 18:53-
-
17.04.2011 в 18:54Перечитала. Эта фраза - шедевр!
Но за впечатления спс)
-
-
17.04.2011 в 19:01буду комментить по мере прочтения
-
-
17.04.2011 в 19:02-
-
17.04.2011 в 19:02-
-
17.04.2011 в 19:05-
-
17.04.2011 в 19:06за последнее предложение отдельный респект!
-
-
17.04.2011 в 19:08-
-
17.04.2011 в 19:09Не, ну темный лорд куда не шло, а это еще что за отвлечение от сюжета, а?
-
-
17.04.2011 в 19:10-
-
17.04.2011 в 19:11-
-
17.04.2011 в 19:19-
-
17.04.2011 в 19:21-
-
17.04.2011 в 19:25-
-
17.04.2011 в 19:27Будем постараться) Днействительно внимательнее надо. но тут и так переделывать сложновато бывает - реалии другие, всё другое))
-
-
17.04.2011 в 19:28-
-
17.04.2011 в 19:31Просто среди всех знакомых в реале, к кому так можно обратится, обычено всё и так редактирую я...
А через Интернет неловко как-то...
-
-
17.04.2011 в 19:45неудобно брюки через голову одевать. угу
Когда я писала свой первый фик, мне его бетил совсем мне не знакомый человек и притом далекий от всяких Мортенов Харкетов))) mortiana.diary.ru/p87193415.htm
-
-
17.04.2011 в 19:47Но всё равно, я крайне застенчивый человек и просить не умею...
Кстати. я читала, а вот хвалить не умею, особенно чтобы это не казалось лестью...
-
-
17.04.2011 в 19:54Но всё равно, я крайне застенчивый человек и просить не умею...
Еще страннее... когда я свой бред сочиняла и перечитывала мне казалось, что все ок, а когда мне его уже беты присылали, я боялась открывать файл, зная, что там полный разгром... да, я не ошибалась и разгром был. Зато потом, когда готоыый фик постила мне не было за него стыдно\обидно\боязно, т.к. я знала что там все ок.
Иногда надо переступать через себя и не стесняться.
-
-
17.04.2011 в 19:56а когда всё ок, то ещё страшнее.
Тогда такой вопрос: а как бету найти?
-
-
17.04.2011 в 20:03-
-
17.04.2011 в 20:05-
-
17.04.2011 в 20:09-
-
17.04.2011 в 20:10[email protected]
-
-
17.04.2011 в 20:12-
-
17.04.2011 в 20:13-
-
22.04.2011 в 22:57тоьлко ты "малфлоя" убери, а то очень выбивает из колеи такая внезапность Х)))
кстати, почему я это еще не вижу в соо?))
очень хочется продолжения)
-
-
23.04.2011 в 17:49-
-
23.04.2011 в 23:37или в тот же пост и поднять...
хотя это все мелочи)